конце спектра мы находим монарха типа А Гогенцоллернов: экспансивного и дорогого, показного, оторванного от повседневной государственной работы, сосредоточенного на имидже; на другом - его антипода типа В: аскетичного, бережливого, трудоголика.26 Монархический стиль "барокко", заложенный Фридрихом I, как мы видели, сохранил определенный резонанс в коллективной памяти династии, а эпохальная смена вкусов и мод обеспечила периодическое возрождение придворной щедрости - при Фридрихе Вильгельме II расходы на двор снова выросли до 2 миллионов талеров в год, что составляло около одной восьмой всего государственного бюджета (при его предшественнике Фридрихе Великом эта цифра составляла 220 000).27 В последние десятилетия XIX века, после периода относительной экономии, произойдет удивительный поздний расцвет придворной культуры вокруг личности последнего кайзера, Вильгельма II. Но королевская власть типа В Фридриха Вильгельма I также имела активную последующую жизнь в истории династии. Суровым маргинальным заметкам Фридриха Вильгельма I подражали (с большим остроумием) его прославленный сын Фридрих II и (более пространно и с меньшим остроумием) его более далекий потомок кайзер Вильгельм II. Привычка Фридриха Вильгельма I носить военную форму, а не более дорогую гражданскую, была подхвачена Фридрихом II и оставалась яркой чертой династического представительства Гогенцоллернов вплоть до падения прусской монархии в конце Первой мировой войны. Историческая сила модели типа В заключалась не только в ее связи с последующим возвышением Пруссии в Германии, но и в ее близости к ценностям и предпочтениям формирующейся прусской общественности, для которой образ справедливого и бережливого монарха, посвятившего себя служению государству, стал воплощением специфически прусского представления о королевской власти.
АДМИНИСТРАЦИЯ
Часто отмечается, что правление Фридриха Вильгельма Великого курфюрста и его внука короля Фридриха Вильгельма I дополняют друг друга. Достижения Великого курфюрста были сосредоточены на внешней проекции власти. Фридриха Вильгельма, напротив, называют величайшим "внутренним королем" Пруссии в честь его роли отца-основателя прусского административного государства. Противопоставление этих двух эпох, конечно, можно преувеличить. Не было эпохального разрыва в административной практике, который бы соответствовал культурной революции при дворе. Вероятно, правильнее говорить о процессе административной консолидации, охватившем столетие между 1650 и 1750 годами. Поначалу этот процесс был наиболее выражен в сферах извлечения доходов и военного управления. Именно Великий курфюрст начал упрощать и централизовать существовавшие до этого бессистемные механизмы сбора доходов курфюрстов, то есть доходов с коронных земель, пошлин, рудников (которые были собственностью короны) и монополий. Первый шаг в этом направлении был сделан с созданием в 1650-х годах в Бранденбурге курфюршеской администрации для сбора королевских доходов. Однако только в 1683 году центральному управлению доходов под руководством энергичного восточно-прусского дворянина Додо фон Кнайпхаузена удалось получить прямой контроль над курфюршескими доходами со всей территории Гогенцоллернов. Работа Кнайпхаузена по консолидации продолжалась и после смерти великого курфюрста: в 1689 году под его руководством было создано центральное бранденбургско-прусское налоговое ведомство со стабильной организационной структурой. В результате этого нововведения стало возможным составить за 1689-90 гг. первый в истории Бранденбургской Пруссии полный баланс доходов и расходов.28 Еще один важный шаг по централизации был предпринят в 1696 году с созданием единой центральной администрации для управления королевскими владениями.29
Параллельный процесс концентрации наблюдается и в тех областях, которые отвечают за содержание армии и ведение войны. В апреле 1655 года был создан Генеральный военный комиссариат (Generalkriegskommissariat) для организации армии, ее финансового и материально-технического обеспечения. При нескольких способных администраторах он превратился в одно из ключевых учреждений избирательной администрации, контролируя все доходы (контрибуцию, акциз и иностранные субсидии), предназначенные для военных расходов, и постепенно подрывая полномочия эстатов по сбору налогов путем вовлечения их местных чиновников в сферу своего влияния. К 1680-м годам комиссариат начал возлагать на себя более широкую ответственность за здоровье отечественной мануфактурной экономики, запустив программу по созданию в Бранденбурге самодостаточного текстильного производства на основе шерсти и выступая посредником в локальных конфликтах между торговыми гильдиями и новыми предприятиями. В этом слиянии финансовой, экономической и военной администрации не было ничего уникально прусского; оно было предпринято в подражание могущественному главному контролеру Людовика XIV Жану-Батисту Кольберу.
С восшествием на престол Фридриха Вильгельма I в 1713 году процесс реформ получил новый импульс. При всей своей неблагополучности как социального существа Фридрих Вильгельм был вдохновенным строителем институтов с архитектурным видением управления. Корни этой страсти можно проследить во всестороннем княжеском образовании, полученном его отцом. В возрасте всего девяти лет Фридриху Вильгельму было поручено управление его личным поместьем в Вустерхаузене к юго-востоку от Берлина, и он выполнял эту задачу с огромной энергией и добросовестностью. Таким образом, он на собственном опыте познакомился с повседневными обязанностями по управлению поместьем - все еще основной операционной единицей бранденбургско-прусской экономики. Ему было всего тринадцать лет, когда он начал посещать заседания Тайного совета в 1701 году; вскоре после этого он был введен в другие департаменты администрации.
Поэтому Фридрих Вильгельм уже был хорошо знаком с внутренним устройством администрации, когда вспышка чумы и голода в Восточной Пруссии повергла монархию в кризис в 1709-10 годах. Эпидемия, которая, вероятно, была занесена в регион в результате передвижения саксонских, шведских и русских войск во время Северной войны 1700-1721 годов, унесла жизни около 250 000 человек, более трети населения Восточной Пруссии. В хронике небольшого города Йоханнисбурга, расположенного на юге королевства недалеко от польской границы, один из современников вспоминал, что чума пощадила город в 1709 году, но вернулась с еще большей жестокостью в 1710 году, унеся в могилу "обоих проповедников, обоих школьных учителей и большинство членов городского совета". Город настолько опустел, что рыночная площадь заросла травой, а в живых осталось всего четырнадцать горожан".30 Последствия болезни усугубились голодом, который ослабил сопротивление и уничтожил общины выживших. Тысячи ферм и сотни деревень были заброшены; во многих наиболее пострадавших районах социальная и экономическая жизнь полностью остановилась. Поскольку наибольшая смертность наблюдалась в восточных районах Восточной Пруссии, где корона была основным землевладельцем, доходы короны мгновенно сократились. Ни центральная, ни провинциальная администрации оказались не в состоянии эффективно отреагировать на разразившуюся катастрофу; более того, ряд главных министров попытались скрыть от монарха серьезность кризиса.
Катастрофа в Восточной Пруссии высветила неэффективность и коррумпированность министров и высших чиновников, многие из которых были личными фаворитами короля. При дворе сформировалась партия, в которую входил кронпринц Фридрих Вильгельм, чтобы сместить ведущего министра Кольбе фон Вартенберга и его приближенных. После официального расследования, выявившего растраты и хищения эпического масштаба, Вартенберг был вынужден уйти в отставку; его близкий соратник Витгенштейн был заключен в крепость Шпандау, оштрафован на 70 000 талеров и впоследствии изгнан. Этот эпизод стал судьбоносным для Фридриха Вильгельма. Он впервые стал активно участвовать
